ВадимП

Говорят, что в языке одного из северных народов – чукотском ли, ненецком – существует пара десятков слов, которые обозначают цвет снега.
А ещё говорят, что художник Левитан, якобы, внушал молодым живописцам, что снег бывает какого угодно цвета, только не белого.


В Великий Устюг мы собирались, начиная с ноября. Желающих составить компанию было много. Должно было ехать три машины с кучей детей на борту. Я начал изучать то, что выложено в Интернете.
По мере приближения к праздникам отвалилась одна компания, потом другая. Мы остались в гордом одиночестве – 2.5-летняя машина, семилетняя дочка Саша, 14-летний сын Максим, да мы с женой.
Интернет принёс нам пугающие известия. Дескать, мест в гостиницах нет. Полная неопределённость с жильём в разных общежитиях. Но кончались такие заметки, как правило, телефонами турфирм, которые с радостью решат эти проблемы.
Стало быть, не так страшен чёрт. С турфирмами связываться совершенно не хотелось – не столько из-за траты денег на их услуги, сколько потому, что всегда любил смотреть на незнакомые места своими глазами, ходить своими ногами, ездить своими колёсами; начитавшись всяких-разных умностей, только своим мозгам предоставлять право выбора, чему верить, чему внимать и над чем смеяться.
Раз турфирмы могут найти жильё, значит, оно есть. Есть люди, которые его сдают. Опыт поиска жилья у нас был. Правда, в тёплом Крыму. Риск всё же был, Cевер – это не Юг.
Но было принято решение ехать.

Итак, встретив Новый год и проснувшись ни свет ни заря первого января 2006 года – аж в час дня – мы начали паковать сумки. Когда их набралось столько, сколько влезает в багажник, процесс сбора был сочтён успешно завершённым.

Утром 2-го мы выехали.
Пробок не было. Сограждане наши смотрели сны и переваривали остатки салатов оливье. Наш же оливье был заботливо переложен в стеклянную банку. Жалко было выбрасывать, и мы взяли его с собой.
Московский чёрный снег остался позади. За Серигевым Посадом начался оранжевый. Дорогу щедро посыпали песком. Мы особо не гнали, машина шла спокойно, покрываясь оранжевой грязью. Магнитофон играл детские сказки. Настроение было новогоднее.
Быстро проехали Ярославль, пересекли границу Вологодской области. Стемнело и похолодало.
Заляпанные фары почти не давали света. Минут десять я боролся с ленью, чтобы выйти и почистить. Повод остановиться возник сам собой – нас остановили за превышение скорости в населённом пункте. Был действительно не прав, и не спорил.

Почищенные фары светили гораздо лучше. Ира, кажется, специально подготовила фонограмму поездки. Из колонок играла музыка из «Иронии судьбы». Как-нибудь попробуйте покататься под эту музыку в новый год. Кайф.

Вологодские гаишники делали всё возможное, чтобы этот кайф сломать. Остановили ещё в городе, и стали доказывать, что я ехал быстрее, чем надо. Разница – в целых 12 км/час, штраф 50 рублей. Тьфу.
Вологда за это была наказана тем, что мы не стали там останавливаться в ресторан, и не покупать продукты питания. Мы в Вологде были в позапрошлом году, правда, без дочки. А поскольку дочка заснула, решили её не будить и не тащить на мороз. Поехали дальше.
Стемнело окончательно. Но дорога стала белой. Свет фар усиливался этим белым снегом. Доехали до поворота на Великий Устюг, свернули, и местность стала сразу менее обитаемой. Пропали машины, деревни стали редкими. Заправки исчезли – слава богу, у нас был почти полный бак. По бокам дороги появились ёлки – причём явно не хилого подмосковного вида. Столетние ели со снегом на лапах. Больше и больше чувствовалось, что мы забираемся всё севернее и севернее. К тому же довольно часто на указателях был нарисован Дед Мороз, показывающий, что мы едем правильно.
У нас был затёртый до дыр из-за прошлой поездки путеводитель по Вологодчине. Появился повод затирать ещё свежие страницы, куда мы ещё не ездили.
В Тотьме было решено остановиться, потому что путь был разделён Тотьмой два к одному. Хотелось больше проехать за первый день, чтобы утром следующего дня получше посмотреть на город, чтобы осталось время на переезд в Великий Устюг, и чтобы найти там жильё.
До Тотьмы где-то семьсот километров. Проехались на одном духу. Это вам не в Петербург ездить с обгоном фур – тут белое безмолвие, безмашинье и безлюдье. Странное, кстати, дело: когда никто не мешает ехать, то ехать быстро и не особо хочется.
В основном ехали километров 100 в час, редко 120.

В Тотьме живёт десять тысяч человек, и, кажется, столько же кошек. Живут они в деревянных домах максимум в два этажа. В городе много церквей, они узкие и высокие. На фоне низкоэтажного города смотрятся как корабли с парусами. По улицам ходят люди, а машины уступают им дорогу. Много знаков «жилая зона» - следуя им, надлежит ехать медленнее двадцати км/ч, и чуть что, тормозить перед людьми. Так и делаю. И мне это нравится.
На главной площади Тотьмы построена ледяная горка, она освещена цветными лампочками, и дети катаются с неё на ледянках. Снег под ногами хрустит. Ира, присмотревшись к местной моде, быстро определила, что в этом сезоне очень актуальны будут валенки. Решено завтра их купить.
По путеводителю быстро находим гостиницу «Рассвет», но выясняем, что свободных четырёхместных номеров нет. Предложено было взять два двухместных. Мы это взяли на заметку, и поехали в другую гостиницу с причудливым названием «Монастырские кельи». Та располагается действительно на территории монастыря. Монастырь – Спасо-Суморин – находится на окраине города; чтобы попасть туда, надо проехать по мосту, и далее сквозь ворота. Вид совершенно заброшенный и экзотический. Не верится, что тут кто-то есть, и сначала казалось, что мы ошиблись. Ан нет – над входом в гостиницу горела лампочка и висела вывеска. Наша машина была единственной припаркованной.
Номер был и впрямь в бывшей келье. Потолки метра по четыре, толстенные стены. Запах дерева, как в музее. Туалет-ванна – напротив. В номере телевизор, который когда-то был цветным, а теперь стал чёрно-красным. Стоит сия роскошь аж 400 рублей. Всего, а не с каждого.
Разгружаемся, я опять сматываюсь в город, покупаю кое-что, возвращаюсь – стол уже накрыт, новогодний оливье вытащен на свет божий и готов в бой.
Дети смотрят «Шрека-2» по телевизору. Шрек на экране выглядит красным, а не зелёным, и их это забавляет. Я читаю распечатки, решая, что завтра посмотреть. Тут со скрипом отворяется дверь, и в комнату протискивается полосатый котёнок. Мы сначала попытались его выгнать, но он забрался под диван, куда сложно подлезть. Да и чёрт с ним. Я пошёл к администраторше, предупредил про котёнка – мало ли, вдруг искать его будут – она махнула рукой, сказала, что тут этого добра видимо-невидимо, им даже клички не успевают давать.
Одно лучше, чем тараканы. Коты – животные полезные.
Мы поели. Ира с Максимом расположились на ночлег, а мы с Сашей жаждали новых приключений. Взяли фонарь и пошли изучать монастырь.
Темнота располагала к страшным сказкам. Рассказывая их страшным голосом и выпучивая в нужных местах глаза, я дошёл с дочкой до заброшенного здания, которое когда-то, кажется, было трапезной. Дверь была открыта. Точнее, её не было. Внутри был холод и хруст инея. На стенах облезала краска, и местами проглядывали нарисованные лики святых. Что интересно, на полу было не так много мусора и обычных для заброшенных зданий нечистот. Мы поднялись на второй этаж по лестнице. Ветер дул в окна без рам. Идеальное место для историй о привидениях. Дочке стало жутко, и она попросилась наружу. В довершение всего от ветра заскрипела какая-то железка, и ей в ответ стала каркать ворона… В общем, Сашу пришлось догонять.
Вышли на улицу, спустились к реке. Река была узенькая. Судя по путеводителю, она называлась Пёсья Деньга, но утверждалось, что ни к псам, ни к деньгам название речки отношения не имеет. Справедливости ради, все окрестные реки называются Еденьгами, Леденьгами и прочими -Деньгами. Пёсья Деньга впадает в Сухону; Сухона тут размером с Волгу в среднем течении. Когда-то из Тотьмы отправлялись большие караваны судов. Более того, пятая часть того, что возили на русскую Аляску, была отсюда. Тотьма, находящаяся в тысяче километров от моря, служила морским портом.
Обошли вокруг монастыря, мимо заколоченных окон, обнаружили в соседнем с нашей гостиницей здании местное (прилагательное от слова Тотьма звучит как-то по-индейски – Тотемское) педагогическое училище. Чудеса. На первый взгляд, это место казалось совершенно необитаемым.
Вернулись домой, попили горячего чаю и легли спать.
Утром наш котёнок ушёл. Вместо него пришёл наглый рыжий котяра. Принял, так сказать, вахту. Тёрся об ноги, когда резали колбасу, а когда стал понимать, что его могут обделить, стал царапаться. Ишь ты. Пришлось дать этому вымогателю пожрать.
В Тотьме на 10000 человек целых пять музеев. Один из них располагался аккурат напротив наших келий; называлось это дело «Открытое хранилище фондов». То есть это был не обычный музей, а запасник, своего рода склад музейных вещей, которые, тем не менее, можно осматривать. Заплатили мы 30 рублей за четверых (местные музеи все там столько стоят) и вошли внутрь.
В одной комнате лежали берестяные туески. В другой – рогатины и цепы. Стоял ряд ступ, пестов и прочего крестьянского скарба. Я было начал рассказывать дочке, что надо было делать, чтобы получить льняную рубашку – берёшь это, мнёшь лён, потом засовываешь туда, прядёшь, потом ткёшь, потом отбеливаешь, потом… - не успела она проникнуться, чего ей пришлось избежать из-за технологического прогресса, как из ступы выскочил очередной кот, всех перепугав до ужаса. Стрелой умчался, только его и видели.
Если есть где на земле кошачий рай, то это в Тотьме.
Другой музей был «Музей Мореходов». Открыт он был в церкви Входа Во Иерусалим. Портреты флотоводцев и путешественников. Запомнилась картина «Первооткрыватели» - нарисовано красивое синее море, уплывающий корабль, а на берегу свежие православные кресты на могилах.
Посреди церкви оставили для обозрения часть установки для закупорки бутылок. В советское время тут был ликёро-водочный заводик.
Третий музей – «Изба Ивана Кускова». Иван Кусков жил в 18 веке, и был компаньоном Баранова, управляющего Аляской. Двадцати с небольшим лет Кусков отправился за моря, и вернулся на старости лет в эту избу (изба – реконструкция), где и умер. За морями основал Форт Росс. Наверное, это самая дальняя точка, куда продвинулась Россия. Находится недалеко от Сан-Франциско.
Говорят, в музее Кускова за год бывает восемьсот посетителей. То есть в среднем 2-3 человека в день. Мы своим посещением выполнили план…
Иван Кусков захоронен на территории Спасо-Суморина монастыря. Я сфотографировал его могилу. Наhttp://www.towns.ru утверждается, что могила утрачена. Не знаю, символическое ли это захоронение, или же его недавно заново нашли и открыли.
А валенки мы Ире действительно купили. С галошами на размер больше, потому что нужных не оказалось. Валенки – самая полезная тут обувь. Кабы не педаль газа нажимать, купил бы их себе и я.

Загрузились мы, и, пропуская пешеходов, неспешно выкатились из Тотьмы.
Дорога на Нюксеницу была ещё более необитаемой. До Нюксеницы 100 километров, и я там собирался заправиться. На будущее – лучше не рисковать и заправиться в Тотьме. Дорога вовсе ледяная, ехать надо аккуратно и по возможности не пользоваться тормозами. Хотя местные аборигены меня поразили – носятся как угорелые на заднеприводных машинах, сам чёрт им не брат. Вроде как местные джигиты в Крыму носятся в своих горах.
Скользко – понимаешь тогда, когда выходишь по нужде. Ноги скользят по трассе, и удивляешься, как же машина при этом умудряется ехать. Однако ничего, доехали.
На трассе очень рекомендуется соблюдать знаки, особенно едучи впервые. Если уж поставили 70 и 50, надо сбавлять – или будет поворот, или яма какая. Летом ещё туда-сюда, а тут улетишь, и доставай трос, и сиди жди час машину, чтобы вытащили. Пусто там.
Что бы то ни было, а знака заправки они не повесили. Нюксеница была в 8 км от трассы, я решил заехать туда. Бензин там был. Но потом выяснилось, что до обычной трассовой заправки я не доехал километров трёх – она сразу за мостом через Сухону.
Зато поглядели на Нюксеницу. Обычный посёлок городского типа. Местное население окает.
По дороге встретил мигающего аварийкой парня из Петербурга. У того пальцем по грязи на боку машины было написано «СПБ-Ухта». Узнал, что ничего не случилось, и мы поехали дальше.
Хотели ещё посмотреть так называемые «Опоки» - место, где на берегу Сухоны красиво видны геологические пласты, но потом передумали. Всё равно под снегом не видно. Да и по лесу по колено в снегу не хотелось идти.
Снег же тут был даже не белый, а с синеватым отливом. Ну что поделаешь, я не ненец и не чукча, и в моём родном языке есть только слово «белый».

В Великий Устюг мы приехали, когда стемнело. Темнеет тут в три часа дня. Во-первых, чувствуется то, что это сильно восточнее Москвы, и по-хорошему, надо бы делать на этой долготе новый часовой пояс. Во-вторых, тут изрядно севернее, и день сильно короче. До полярного круга – километров 700 всего. А там полярная ночь.

Процедура обретения жилья прошла следующим образом.
Приехали мы в гостиницу «Сухона». Узнали, что мест нет. Узнали, что и в других гостиницах мест нет. Тут я оглянулся – в углу сидела пожилая пара с расстроенными лицами. Такие же, как и мы.
Я задаю следующий вопрос – как позвонить в какое-нибудь общежитие. Дают телефон, я звоню, и мне говорят, что на одну ночь места есть. Так, уже вариант.
Теперь спрашиваю, как тут в городе насчёт сдачи квартир.
Администраторша достаёт бумажку с телефоном. Звоню. Договариваемся через 10 минут встретиться, и узнаём куда ехать. Всё. Продлилось это всего минут 5.
Телефон общежития я передаю воспрянувшей пожилой паре.
В сумке у меня были ещё три телефона, которые я добыл из Интернета. Но там было сильно дорого, а одно место – в двух километрах от города, что не хотелось. Запасной вариант не понадобился.
Кому интересно – однокомнатная квартира со всеми удобствами, четырьмя кроватями, телевизором, посудой, холодильником, плитой; отремонтированная и чистая, обошлась нам после некоторой торговли в 1500 рублей в сутки.
По местным меркам это нормально. Высокий сезон.
Что забавно, проблема с питанием там более остра. Можно напороться на то, что все рестораны закрыты на обслуживание экскурсионных групп.

Итак, первые впечатления от Великого Устюга.
Показался он нам довольно большим городом. После Тотьмы, конечно. Народу куча. (На самом деле – 36000 населения). Золотой дождь от туристов поднял цены, это естественно. Если на югах местный народ живёт целый год тем, что заработает за три месяца, то тут высокий сезон проходит за две-три недели, с мотыльковой быстротой. Надо успеть заработать.
На юге популярно открывать кафе под навесами, тут это не пройдёт, не тот климат. Плодить же отапливаемые кафешки, которые целый год будут пустовать, невыгодно.
С другой стороны, очень не хватает уличных торговцев пирожками, горячим чаем и т.п. Из местных развлечений для туристов – катание по городу на санях. Забавно.
Можно просто пошататься по пешеходному Советскому проспекту – это улица с рядами маленьких двухэтажных домов. Выглядит игрушечно.
Магазинов с продуктами – много. Очень рекомендую местную водку «От Деда Мороза». То ли из-за лучшей экологии и чистой воды, то ли из-за правильной технологии – водка у них – ммммм – вкуснющщая!
Народ местный довольно благожелательный, хотя я уже увидел побирающихся детей (утверждается, что для Севера это не свойственно – не знаю). Пьяных в хлам, хотя и праздник на улице, не видел. Машину мы оставляли во дворе, и с ней ничего не случилось.
Экскурсионных автобусов – тьма тьмущая. И местных, и приезжих. Ощущение, что работает огромный конвейер. Например, к ресторану подвозят одну группу, в это время выводят другую. Особо не рассидишься со своим гурманством, но сыт будешь. То же самое касается церквей, музеев и прочих мест обитания организованных туристов. Каждая минута на счету. Сам я в этих отрядах не ходил, но есть ощущение, что работает всё это довольно слаженно. Во всяком случае, давки от скопления нескольких экскурсионных групп в одном месте я не видел.
В городе ходят автобусы – ЛиАЗы, как когда-то ходили в Москве – они внутри тёплые, я уже отвык от них.
Довольно много такси. Проезд из любой точки города в любую точку стоит 40 рублей. Цена стандартная, как автобусный билет.
Когда мы были там, температура была около 10 градусов мороза. Переносится нормально. Возможны сильные морозы, и как там тогда – я не знаю.

В первый вечер мы мотались по городу, узнавая всё это. Катались на санях с колокольчиками, пытались покормиться в ресторане – и в результате купили продуктов в магазине. Пробовали водку… праздник продолжался, одним словом.

На следующий день мы пошли смотреть на это уже при дневном свете. Где-то было написано, что Великий Устюг тихий провинциальный городок – какое там! Жизнь кипит ключом. Мы купили сувениров, всякой ненужной всячины, потеряли одну галошу, толком только что одетую в Тотьме, поставили свечку в церкви Прокопия, и посидели на камне, который, по поверью, упал с неба.

Другое культовое учреждение – почта Деда Мороза. Там можно купить открытку и написать пожелание Деду Морозу, либо послать друзьям, чтобы оно дошло с штемпелем всамделишного Деда. Что мы и сделали. Даже в Америку послали.
Часа в два дня мы поехали в вотчину Деда Мороза. Находится это километрах в десяти от города. При входе много автобусов и машин, и даже припаркован вертолёт.
Купили билеты и вошли на территорию.

Я вспомнил рассказ О’Генри о том, как на Рождество золотоискателям срочно понадобился ребёнок. Дескать, всё было как положено, и ёлку поставили, и Сантой Клаусом одного нарядили – но какой же праздник без ребёнка? И вот когда начали искать, выяснилось, что никто напрокат детей не давал. Даже те, кто в обычные дни лупил детей и впроголодь держал.
Ребёнок – самый важный атрибут Нового года. Ну куда к Деду Морозу без детей?

Слава богу, у нас было двое. Ходили и глазели. Сначала на «тропу сказок» - это по лесу провели дорожку с разными детскими сказочными забавами. По бокам светились жёлтые и фиолетовые фонарики. При этом (время было, заметьте, начало четвертого!) стали сгущаться сумерки, и снег стал…. тьфу, я опять не скажу, какого цвета. Короче, было красиво. Я снимал фотоаппаратом, пока пальцы не замёрзли.
Потом пошли в терем Деда Мороза. Там я не снимал, потому что объектив запотел. Внутри было много комнат – с детскими подарками Деду, кабинет, спальня (аж 8 подушек на кровати), комната Снегурочки. Отдельная комната была оклеена листами ватмана и каждый мог написать любое своё пожелание. Что мы и сделали. Я написал своё между пожеланием какого-то Захара, который желал, чтобы у него не болели зубы, и не подписавшегося мальчика, который хотел «Набор Тролий».
В середине вестибюля стояла ёлка, рядом был трон, а на троне сидел Дед Мороз. Организованными толпами подводили группы детей, Дед по списку раздавал подарки. Я с Сашей улучил момент, и мы подошли поздороваться. Дед Мороз снизошёл, поздоровался, и даже конфету Саше подарил.
В своё время таких действий было бы достаточно, чтобы получивший конфету начать писать Евангелие.
«И видели мы его. И дотрагивались до него. И ели пищу его» и т.д. Кто мне теперь скажет, что Деда Мороза не существует, тот еретик!

По территории ездит «паровозик с вагоном», мы на нём катались. Ездят «Бураны» с прицепами, на них тоже. И с горы на надувных санях спускались. И в оранжерею с попугаями ходили (а на улице – мороз!). И – вот удача – в кафе наконец-то пообедали. В кафе немного поговорил с земляками из Москвы, которые тоже на машине приехали, но без детей.
Но я бы своих напрокат не дал, пусть у меня их две штуки даже.

Вечером шампанское, ванна и спать.

Наступило 5 января, мы стали собираться в обратную дорогу. Выехали часов в 11 утра. Решили поехать не тем же путём, а через Никольск и Кострому. По расстоянию вышло всего на 50-100 км больше.

По дороге опять любовались лесом, при ярком дневном освещении. На сей раз лес был серый. Или серебристый. Или стальной. Всё было покрыто инеем. Тонкие ветки были сплошь белыми, а толстые – серыми.
Вот такой я чукча. Если у меня не получается описать – езжайте сами и смотрите!
К вечеру, проехав 660 км, приехали в Кострому. Кострома изначально не стояла в планах, поэтому у нас не было ни карты города, ни адреса гостиниц, ничего. Поговорили с таксистом-кОстрОмичОм, и всё выяснили. Остановились ночевать в гостинице с эдаким интуристски звучащим названием «Берёзка», поставили машину на стоянку. Пошли в кафе при гостинице, где объелись, обпились и обтанцевались. Легли довольные спать.
Утром вылезли из гостиницы, поехали смотреть город.
Приехали на берег Волги, вышли на лёд, посмотрели место, где снимался «Жестокий романс». Потянуло на чай с бубликами – нашли кафе и попили.
Кострома, что мы не знали, являлась родиной Снегурочки. Так логично и завершился наш вояж. Несправедливо было бы, если бы, посетив родину Деда Мороза, оставили без внимания родину Снегурочки.
Сходили в детский музей по мотивам сказок Пушкина. Купили леденцов на дорогу и воды.
Выкатились под Ярославлем на трассу Москва-Архангельск и к рождественскому вечеру были дома.
Понравилось всем. До сих пор рассказываем друзьям и знакомым.

Любителям статистики:
От двери до двери – 2116.1 км. Расход бензина оказался рекордно низким из-за того, что я держал скорость в районе 100 км в час. Сам с трудом верю, но выходит чуть больше 6 литров на 100 км (машина – ВАЗ 2110). По машине – никаких неприятностей, кроме перегоревшей противотуманной лампочки.
По деньгам – на всё про всё вышло тысяч 12 рублей плюс-минус – с бензином, сувенирами, продуктами, проживанием, музеями, Дедом Морозом и т.д.
Дорога от Тотьмы до Великого Устюга, и от Великого Устюга до Никольска требует осторожного стиля вождения. Тем не менее, аварий я там не видел, в кювете никто не валялся. И трос в багажнике не помешает. И, разумеется, зимние шины.
Да что мне вас тут учить? Сами с усами…

По материалам сайта wwwboards.auto.ru